В июне 2025 года Эльбрусский районный суд Кабардино-Балкарии начал рассматривать уголовное дело против десяти жителей Тырныауза. Их обвиняют в создании и участии в экстремистском сообществе, а также публичных призывах к экстремистской деятельности из-за так называемого "шариатского патруля". Этот патруль, по версии следствия, на протяжении шести лет контролировал поведение горожан и наказывал тех, кто, как считали участники группы, нарушал религиозные нормы.
Your browser doesn’t support HTML5
"Шариатский патруль" в суде
Также в выпуске: Накопить на квартплату. С 1 июля в России выросли тарифы на коммунальные услуги. Комментируют экономический обозреватель РС Максим Блант и cоучредитель движения Европейский Петербург Сергей Гуляев. От Крылатских холмов до Крыктытау. География экопротестов в России. Комментирует участник Эколого-кризисной группы Виталий Серветник.
По версии властей, с марта 2017 года по ноябрь 2023 года члены этой группы совершили противоправные действия в отношении 16 местных жителей. Они, как говорится в деле, оказывали на людей психологическое давление и били их палками. Ранее, по данным СМИ, деятельность так называемых "шариатских патрулей" пресекали в Москве и Подмосковье.
Your browser doesn’t support HTML5
Шариатский патруль
Откуда в России взялись "шариатские патрули", является ли эта тема актуальной только для кавказских республик, и как этих людей использует власть, рассказывает правозащитник центра "Мемориал" Александр Черкасов:
Не будем сводить людей, пытающихся регулировать чужое поведение, исключительно к "шариатским патрулям"
-История подобных групп у нас довольно длинная. Вели они себя в разное время по-разному. Не будем сводить людей, пытающихся регулировать чужое поведение, исключительно к "шариатским патрулям". Вспомним хотя бы казаков, которые 35 лет назад патрулировали в Москве район метро "Сокол". Сергей Адамович Ковалёв, который тогда был депутатом Верховного Совета РФ, отправил по этому поводу запрос в ГУВД Москвы. Ответ я выучил почти наизусть, потому что это того заслуживает: "Патрулирование в районе метро "Сокол" ведёт казачье формирование "Особая посольская сибирская казачья сотня". Есаул Сольдау Георгий Леопольдович. Патрулирование ведётся по договору с кооперативом "Грузия". Шашки, имеющиеся у есаула и сотников, холодным оружием не являются. Патрулирование ведётся методом убеждения и демонстрации казачьей атрибутики, что внушительно действует на окружающих". В общем, это характерно для всех подобных групп, которых социологи называют "вигилантами".
Чем какая-нибудь "Русская община" отличается от "шариатских патрулей"? Тем, что "Русская община", очевидно, имеет некоторую крышу и действует совместно с силовиками. А здесь силовиков не было, но в какой-то момент они обратили на эту группу внимание. Сейчас они борются с этим явлением, попутно повышая отчётность по борьбе с экстремизмом. Я не хочу сказать, что здесь не с чем бороться. Просто правовой вакуум отсутствия реальной власти всегда заполняется разного рода общественностью. А общественность такая, какая она есть. Можно вспомнить 90-е годы, Дагестан, село Карамахи. Там появилась мусульманская община, которая через некоторое время начала покушаться на святое - запрещать местным жителям выпивать на 8 марта. Ну, как такое возможно? Откуда они взялись? Почему обрели такое влияние?
А потому что существовал вакуум права - невозможно регулировать имущественные отношения в бывшем огромном совхозе, распавшемся на отдельные хозяйства, без инструментов правового регулирования. Советский суд этого делать не умел, он под это не был заточен. Но есть шариат, возникший как раз в среде мелких ремесленников и торговцев. Он идеально подходит к разрешению этой ситуации. Но потом это село сравняли с землей при штурме, потому что кроме права, эти люди несли за собой еще своё понимание устройства жизни. Не только своих сельчан, но и жизни вообще. В Чечне в конце 90-х было нечто подобное – в одном селе нам с ужасом рассказывали, как 15-летние подростки, только что изучившие основы Ислама, как они считали, били палками стариков за то, что те выпили или закурили. Это же очень затягивает. Когда-то ты был никем, а тут становишься всем. То есть за этим стоит и твоё представление о том, как должна быть устроена жизнь.
Александр Черкасов
- Довольно странно, что люди в Кабардино-Балкарии не слишком громко возмущались по этому поводу. Потому что если эта группа действовала 6 лет, то это же какое должно быть терпение? Какие-то непонятные люди рассказывают, во что нужно одеваться, куда нужно ходить, какие фотографии можно выкладывать в свои соцсети, какие нельзя. Почему на это соглашались, а полиция так долго раскачивалась?
Одни люди боятся возвращения чего-то подобного, другие, наоборот, помнят о том, как прессовали мусульманскую общину Кабардино-Балкарии
-Знаете, Кабардино- Балкария – это сложное место со сложной историей. Вспомним события 13-14 октября 2005 года. Тогда произошло нападение на Нальчик, которым командовал Шамиль Басаев. Процесс по этому делу длился долгие годы: как для 58 выживших участников этого нападения, так и для тех, кого записали в участники этого нападения. Одни люди боятся возвращения чего-то подобного, другие, наоборот, помнят о том, как прессовали мусульманскую общину Кабардино-Балкарии, и хотят вернуть в жизнь какие-то из норм, которые, по их мнению, диктует шариат. Например, это касается ношения хиджаба в школах.
Разумеется, подобные люди возникают тогда, когда власть ушла. Что они делают, когда их не останавливают представители власти, видно на примере той же Чечни. В конце нулевых там пытались внедрить обязательное ношение платков. При этом еще в 90-х невозможно было представить, чтобы кто-то говорил, как должны одеваться женщины в семье. Это мог делать только старший мужчина семьи, но не посторонний человек. В Чечне сотни лет не было главного, который мог бы что-то приказывать остальным. И вдруг такой главный появился. И если это воспринимается как норма, что теперь можно диктовать нормы бытового поведения, одежды, длину бороды, если это возможно в Чечне, то почему это невозможно в других местах?
Вмешательство в частную жизнь стало нормой не только в каком-то одном субъекте РФ, но в России в целом
Если это могут делать люди сначала Ахмата, а потом Рамзана Кадырова, то почему считающие себя правыми молодые люди из Кабардино-Балкарии такого делать не могут? В том-то и дело, что вмешательство в частную жизнь стало нормой не только в каком-то одном субъекте Российской Федерации, но в России в целом. Это вмешательство в частную жизнь под видом защиты традиционных ценностей. Но происходящее в Чечне не имеет отношения к чеченским традиционным ценностям. Точно так же и традиционные ценности российского начальства не имеют отношения ни к России, ни к традиции. Это сам по себе пример, что можно так делать. Если это можно делать в Москве и в Грозном, то и мы в городе Тырныаузе пойдём и будем учить людей, как нужно жить.
-Есть версия, что это дело было инспирировано сотрудниками Центра "Э", которые хотели показать, как они хорошо и замечательно работают, а само дело, фактически, сфальсифицировано. Или же этих людей полицейские намеренно разрабатывали и провоцировали совершать те или иные действия. Сотрудники полиции участвовали в создании этих групп в телеграм-каналах. А потом, что называется, поймали "на живца", привели в суд и радостно потирают руки, потому что можно отчитаться о раскрытии экстремистского сообщества…
Все эти 25 лет огромная силовая машина на Кавказе производит отчётность.
-Конечно, когда мы говорим о кавказских уголовных делах, нужно быть очень осторожными. В том же деле о нападении на Нальчик в 2005 году фигурировал Расул Кудаев, которого в это время даже не было в городе. Но его притянули к делу, потому что он сидел в Гуантанамо и был известным человеком. Решили, что если его добавить, то вес дела как-то вырастет. Его приговорили к пожизненному заключению. Он был единственным, кого включили в это дело по фальсифицированным обвинениям. Силовики находят на Кавказе исламистские группы таких направлений ислама, которые специалисты по исследованию ислама не видели лет 50. Но ничего, здесь такие ячейки раскрываются, и это идёт в отчётность. Нужно понимать, что все эти 25 лет огромная силовая машина на Кавказе производит, прежде всего, отчётность.
Во многом - за счёт виртуальных преступлений: перевод денег куда-нибудь в Турцию записывается как финансирование терроризма. Поэтому я призвал бы всех к большой осторожности в оценке таких дел. Подобные сюжеты были, но что именно было в Тырныаузе, мы не знаем. Поэтому без исследования всех материалов дела я не могу сказать об этих конкретных людях, которых судят. В любом случае, в этом нет никакой кавказской специфики. "Вигиланты" под прикрытием силовиков действуют и в других регионах России. Та же "Русская община" рассказывает людям как жить, с кем встречаться, что читать - во вполне себе русских регионах России. Это не лучше и не хуже, это одинаково мерзко, - говорит правозащитник Александр Черкасов.